Неточные совпадения
В соседней бильярдной слышались удары шаров, говор и смех. Из входной двери появились два офицера: один молоденький,
с слабым, тонким лицом, недавно поступивший из Пажеского корпуса в их полк; другой пухлый, старый офицер
с браслетом на
руке и заплывшими маленькими глазами.
Анна улыбалась, и улыбка передавалась ему. Она задумывалась, и он становился серьезен. Какая-то сверхъестественная сила притягивала глаза Кити к лицу Анны. Она была прелестна в своем простом черном платье, прелестны были ее полные
руки с браслетами, прелестна твердая шея
с ниткой жемчуга, прелестны вьющиеся волосы расстроившейся прически, прелестны грациозные легкие движения маленьких ног и
рук, прелестно это красивое лицо в своем оживлении; но было что-то ужасное и жестокое в ее прелести.
На кожаном диване полулежала дама, еще молодая, белокурая, несколько растрепанная, в шелковом, не совсем опрятном платье,
с крупными
браслетами на коротеньких
руках и кружевною косынкой на голове. Она встала
с дивана и, небрежно натягивая себе на плечи бархатную шубку на пожелтелом горностаевом меху, лениво промолвила: «Здравствуйте, Victor», — и пожала Ситникову
руку.
Говоря, она играла
браслетом, сняв его
с руки, и в красных пальцах ее золото казалось мягким.
Вагон, в котором было место Нехлюдова, был до половины полон народом. Были тут прислуга, мастеровые, фабричные, мясники, евреи, приказчики, женщины, жены рабочих, был солдат, были две барыни: одна молодая, другая пожилая
с браслетами на оголенной
руке и строгого вида господин
с кокардой на черной фуражке. Все эти люди, уже успокоенные после размещения, сидели смирно, кто щелкая семечки, кто куря папиросы, кто ведя оживленные разговоры
с соседями.
Я поблагодарил его за подарок и тут же надел
браслет на
руку. После этого старик сделал земные поклоны на все четыре стороны и стал прощаться
с сопками,
с фанзой и
с ручьем, который утолял его жажду.
Уложив котомку, старик снял
с левой
руки деревянный
браслет и, подавая его мне, сказал...
Едва Верочка разделась и убрала платье, — впрочем, на это ушло много времени, потому что она все задумывалась: сняла
браслет и долго сидела
с ним в
руке, вынула серьгу — и опять забылась, и много времени прошло, пока она вспомнила, что ведь она страшно устала, что ведь она даже не могла стоять перед зеркалом, а опустилась в изнеможении на стул, как добрела до своей комнаты, что надобно же поскорее раздеться и лечь, — едва Верочка легла в постель, в комнату вошла Марья Алексевна
с подносом, на котором была большая отцовская чашка и лежала целая груда сухарей.
Марья Дмитриевна появилась в сопровождении Гедеоновского; потом пришла Марфа Тимофеевна
с Лизой, за ними пришли остальные домочадцы; потом приехала и любительница музыки, Беленицына, маленькая, худенькая дама,
с почти ребяческим, усталым и красивым личиком, в шумящем черном платье,
с пестрым веером и толстыми золотыми
браслетами; приехал и муж ее, краснощекий, пухлый человек,
с большими ногами и
руками,
с белыми ресницами и неподвижной улыбкой на толстых губах; в гостях жена никогда
с ним не говорила, а дома, в минуты нежности, называла его своим поросеночком...
Федор Иваныч дрогнул: фельетон был отмечен карандашом. Варвара Павловна еще
с большим уничижением посмотрела на него. Она была очень хороша в это мгновенье. Серое парижское платье стройно охватывало ее гибкий, почти семнадцатилетний стан, ее тонкая, нежная шея, окруженная белым воротничком, ровно дышавшая грудь,
руки без
браслетов и колец — вся ее фигура, от лоснистых волос до кончика едва выставленной ботинки, была так изящна.
Женька
с утра была кротка и задумчива. Подарила Маньке Беленькой золотой
браслет, медальон на тоненькой цепочке со своей фотографией и серебряный нашейный крестик. Тамару упросила взять на память два кольца: одно — серебряное раздвижное о трех обручах, в средине сердце, а под ним две
руки, которые сжимали одна другую, когда все три части кольца соединялись, а другое — из золотой тонкой проволоки
с альмандином.
— Monsieur Живин очень умный человек, но ужасный бука, — начала Юлия, становясь
с Вихровым в паре и вместе
с тем поправляя у себя на
руке браслет.
(На канапе сидят две женские маски, кто-то подходит и интригует, берет за
руку… одна вырывается и уходит,
браслет спадает
с руки.)
Она протягивает круглую, белую
руку, сверкает на солнце золотой
браслет с цветными камнями, на высокой груди переливается струя жемчуга. Она тоже выпила, в её серых глазах томная улыбка, приоткрытые губы соблазнительно шевелятся, чокнувшись, она пьёт и кланяется свату, а он, встряхивая косматой башкой, восхищенно орёт...
Он любил белолицых, черноглазых, красногубых хеттеянок за их яркую, но мгновенную красоту, которая так же рано и прелестно расцветает и так же быстро вянет, как цветок нарцисса; смуглых, высоких, пламенных филистимлянок
с жесткими курчавыми волосами, носивших золотые звенящие запястья на кистях
рук, золотые обручи на плечах, а на обеих щиколотках широкие
браслеты, соединенные тонкой цепочкой; нежных, маленьких, гибких аммореянок, сложенных без упрека, — их верность и покорность в любви вошли в пословицу; женщин из Ассирии, удлинявших красками свои глаза и вытравливавших синие звезды на лбу и на щеках; образованных, веселых и остроумных дочерей Сидона, умевших хорошо петь, танцевать, а также играть на арфах, лютнях и флейтах под аккомпанемент бубна; желтокожих египтянок, неутомимых в любви и безумных в ревности; сладострастных вавилонянок, у которых все тело под одеждой было гладко, как мрамор, потому что они особой пастой истребляли на нем волосы; дев Бактрии, красивших волосы и ногти в огненно-красный цвет и носивших шальвары; молчаливых, застенчивых моавитянок, у которых роскошные груди были прохладны в самые жаркие летние ночи; беспечных и расточительных аммонитянок
с огненными волосами и
с телом такой белизны, что оно светилось во тьме; хрупких голубоглазых женщин
с льняными волосами и нежным запахом кожи, которых привозили
с севера, через Баальбек, и язык которых был непонятен для всех живущих в Палестине.
Дарил он под предлогом «приятного удовольствия, ощущенного им в предыдущий раз по поводу спетого Надеждой Федосеевной приятного романса за фортепьянами…» Он сбился, не докончил и стоял как потерянный, протягивая и втыкая в
руку Надежды Федосеевны футляр
с браслетом, который та не хотела брать, и, покраснев от стыда и гнева, отводила свои
руки назад.
Павел Павлович воротился уже от дверей, захватил со стола футляр
с браслетом, сунул его в карман и вышел на лестницу. Вельчанинов стоял в дверях, чтоб запереть за ним. Взгляды их в последний раз встретились; Павел Павлович вдруг приостановился, оба секунд
с пять поглядели друг другу в глаза — точно колебались; наконец, Вельчанинов слабо махнул на него
рукой.
Сильно затянутая, звеня
браслетами на обеих
руках, она ходила то в кухню, то в амбар, то на скотный, мелкими шагами, и спина у нее вздрагивала; и когда она говорила
с приказчиком или
с мужиками, то почему-то всякий раз надевала pince-nez.
С мужчин срывали часы, нагло, лицом к лицу, запускали
руку в карманы и вытаскивали бумажники,
с женщин рвали цепочки,
браслеты, фермуары, даже вырывали серьги из ушей, не говоря уже о шалях и бурнусах, которые просто стягивались
с плеч, причем многие даже сами спешили освободиться от них, из боязни задушиться, так как застегнутый ворот давил собою горло.
На московском балу, где зарождается любовь Анны к Вронскому, покинутая Кити приглядывается к Анне: «Анна была прелестна в своем черном платье, прелестны были ее полные
руки с браслетами, прелестна твердая шея
с ниткой жемчуга, прелестно это красивое лицо в своем оживлении, но было что-то ужасное и жестокое в ее прелести».
Кроме
браслетов и колец на
руках, они имели в ушах серьги
с халцедоновыми и стеклянными бусами.
Ася робко протянула нагую
руку с гладким золотым
браслетом.
Высокая, стройная, чудно сложенная, той умеренной полноты, не уничтожающей грации, а напротив, придающей ей пластичность,
с точно выточенными, украшенными
браслетами руками, на длинно-тонких пальцах которых блестело множество колец, и миниатюрными ножками, обутыми в ажурные чулки цвета бордо и такие же атласные туфельки
с золотыми пряжками, Маргарита Николаевна была той пленительной женщиной, которые мало говорят уму, но много сердцу, понимая последнее в смысле усиленного кровообращения.
Мой костюм был греческий, style pur [точно в стиле (фр.).], как выразился Домбрович:
руки все обнажены,
с широкими
браслетами под самые мышки, тюника и péplum полупрозрачная. Одно плечо совсем открыто, сбоку разрез до колена. Я надела даже сандалии из золотых тесемок.
Изящные
руки были унизаны кольцами и
браслетами из крупного жемчуга или, как тогда его называли, «перло»
с бриллиантовой застежкой. От красавицы несся аромат «душистой цедры», любимых духов высшего общества того времени.
Княжна, по обыкновению, играла кольцами и
браслетами на
руках, а предательский ноготь так и бросался в глаза графу, как бросается фигура на разгаданной уже загадочной картинке. Этот ноготь напоминал ему, что он здесь властелин, а между тем
с ним играет эта его раба, как кошка
с мышью. Это его бесило и отразилось в тоне его ответа. Княжна заметила этот тон, и лицо ее приняло надменное, холодное выражение.
На шее горело всеми огнями радуги великолепное ожерелье из бриллиантов чистейшей воды. На
руках были дорогие
браслеты, надетые поверх светлых перчаток, затягивавших крошечные ручки до самого локтя и обнаруживавших поразительную белизну остальной части
руки. Это чудное, идеальное, дышащее неподдельной чистотой существо составляло резкий контраст
с нескромными выражениями чересчур смелых взглядов более или менее усталых,
с искусно ремонтированными лицами других присутствующих женщин.
Браслет застегнут, но ее
рука осталась лежать на его колене. Он заглянул ей в глаза, улыбнулся и
с шутливой мстительностью ударил концами пальцев по ее щеке.
Нефора дала ему золотой
браслет с своей
руки и сказала, чтоб он нашел какое-нибудь средство отвезти ее незаметно в город.